Визуализация собственного выздоровления по Саймонтону

Информация про систему доктора Саймонтона. Он применял ее к онкологическим пациентам. Но опыт показал, что этим методом можно бороться с любыми болезнями, и вообще с целым рядом проблем

Почему здесь предлагают рисовать, называя это словом «визуализация»?

Большинство людей под словом «визуализация» понимают некую духовную практику, при которой человек пытается сосредоточиться на некоем образе, с такой силой, что в какой-то момент начинает явно видеть его перед своим мысленным взором. Эти «видения» могут быть очень реалистичными. Но эта практика требует большой концентрации.

Главный «клиент» в данном случае — тяжело больной человек, в тяжеленом состоянии. Большинство людей, заболевших онкологическим заболеванием, прекрасно умеют себя доламывать: амбициями, перфекционизмом и трудоголизмом. А над такими словами как «медитация» многие из них всю жизнь смеялись. Когда они приходят к этому методу, они уже в отчаянии. С ними уже много чего сделали и делают, большинство пережили тяжелые операции, проходят химию и облучение. Кто это проходил, знает, что часто в таком состоянии невозможно даже читать книжку. Сил очень мало, способность концентрироваться — почти нулевая. Настроение трагическое. Боевого духа нет. В такой момент «учиться медитировать» — бесполезно. Да и те, кто когда-то успешно пробовал медитировать, часто в этот момент не могут этого сделать. Это все слишком сложно, слишком абстрактно.

А вот взять и нарисовать — это понятно. Поэтому здесь пользуются простыми и понятными методами. Визуализация означает — изобразить. Когда пытаешься что-то изобразить, этот процесс увлекает. Человек занят делом, он думает о том, что рисует. Представляет, прикладывает творческую мысль. Поэтому он как бы внутренне переживает то, что изображает. Собственно, это все и работает, как медитация. Человек весь настраивает себя на то, что пытается изобразить, отвлекается от темных мыслей, погружается в светлые. В процессе он активизирует свою веру, надежду, оптимизм.

Почему надо самовыражаться самыми простыми средствами?

Я — художник и иллюстратор. Рисование всегда было моим основным занятием, и я давно занимаюсь этим профессионально. Поэтому я подошла к заданиям Саймонтона с особым оптимизмом и рвением. И вначале многие его советы и правила показались мне ненужными. Я решила, что «это не для меня». Это для тех, кто рисовать не привык и не умеет. Это было очень заносчиво! Потому что при первых же попытках выяснилось, что я тоже не могу и не умею. Я не знала, насколько у меня мало сил! И насколько трудно может быть делать даже столь привычное и любимое дело. Сначала я замахнулась на небольшой холст, решив, что сейчас я порисую красками сразу целую картину! Но тут я потерпела фиаско. Я не могла провести больше трех линий, роняла карандаш и плакала. Даже когда ставила себе задачу, нарисовать что-то простенькое и маленькое — оказалось, что еле тяну.

Сначала я оптимистично строила планы — как я сейчас нарисую. Потом планы сжимались, форматы уменьшались, задачи упрощались. Я поняла, что я могу совсем мало, только легкое, простое. А каково должно быть тем, кто еще и рисовать не умеет?

Поэтому и правила: рисуйте маленькое! Простенькое! Простыми средствами! Не надо подвигов — 15 минут достаточно! Если у вас есть какое-то любимое средство, которым рисовать получается — берите его! Если не умеете рисовать вообще — режьте близлежащие журналы на коллажи. Факт, что одно из самых главных правил тут — надо не перетрудиться! Любая самая маленькая картиночка — это хорошо. От каждой линии будет польза. А подвиги тут никому не нужны.

Почему надо делать это каждый день?

Потому что в тяжелые моменты рутины — это наше спасение. А рутины, которые способны улучшить наше самочувствие — становятся иногда единственной соломинкой на все случаи жизни!

Саймонтон описывал, как многие пациенты сначала заставляли себя порисовать каждый день по 10 минут. А позже обнаружили, что только в это занятие они могут сбежать от своих самых темных мыслей (которые забирают силы со страшной скоростью, и загоняют в яму!) Позже они буквально бежали рисовать, как только им становилось тяжело или плохо. Будто там их ждало какое-то убежище, где можно спрятаться от всех своих ужасов. Но, чтобы появились такие чувства, связанные с заданием, нужно сначала попробовать выполнять его регулярно. Хотя бы понемножку.

Почему нельзя рисовать страшное и ужасное?

В этом проекте запрещено «нытье в картинках» и рисование всего ужасного и пугающего. Существует множество каких-то методов, которые призывают как-то разбираться со своей болью и страданиями через искусство. Многие из них что-то дают пациентам, это вообще самостоятельный жанр, которые тоже имеет право на существование. Но здесь ничем таким не пользуются. Саймонтон был уверен, что в самые тяжелые моменты болезни, лучший метод борьбы с депрессией — отвлекаться от темных мыслей. Он верил, что боль, страхи и переживания становятся материальнее и реальнее, если их рисуют и как-то перерабатывают в искусство. И призывал этого не делать. Вместо этого он предлагал изо всех сил концентрироваться на хорошем. Придумывать и повторять всякие оптимистичные лозунги, представлять себе картины идеального, радужного мира! Визуализация нацелена на то, чтобы сделать фантазию о хорошем как можно более реальной. Чтобы погрузиться в нее, и оказаться под ее действием. Соответственно фантазировать нужно только в самых радостных направлениях.